Решения и определения судов

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 10.01.2001 N 977п2000 Кассационное определение об отмене приговора и направлении дела на новое расследование отменено, дело передано на новое кассационное рассмотрение, поскольку не обоснованы выводы суда о том, что ни в ходе предварительного расследования, ни в судебном заседании не принято всех мер для проверки версии о возможной причастности к преступлениям других лиц, а также о мотиве убийства.

ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 10 января 2001 г. N 977п2000

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

Председателя - Лебедева В.М.,

членов Президиума - Петухова Н.А., Сергеевой Н.Ю., Верина В.П., Жуйкова В.М., Смакова Р.М., Кузнецова В.В., Каримова М.А., Попова Г.Н., Свиридова Ю.А., Вячеславова В.К.

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Колмогорова В.В. на определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 21 мая 1998 года.

По приговору Московского городского суда от 27 февраля 1998 года

А.Д., <...>, ранее не судимый,

осужден по п. п. “г“, “е“, “з“ ст. 102 УК РСФСР на 10 лет и 6 месяцев лишения свободы, по ч.
3 ст. 144 УК РСФСР на 4 года и 6 месяцев лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. 30 и ст. 167 ч. 2 УК РФ на 2 года лишения свободы, по ч. 1 ст. 139 УК РФ на 6 месяцев исправительных работ с ежемесячным удержанием 20% заработка в доход государства.

На основании ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений назначено 11 лет лишения свободы с конфискацией имущества и отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 21 мая 1998 года приговор отменен и дело направлено на новое расследование.

Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 9 сентября 1998 года кассационное определение отменено и дело передано на новое кассационное рассмотрение.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 15 октября 1998 года приговор изменен, А.Д. для отбывания наказания определена исправительная колония общего режима. В остальном приговор оставлен без изменения.

Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2000 года постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 9 сентября 1998 года и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 15 октября 1998 года отменены и дело передано на новое рассмотрение в порядке надзора в Президиум Верховного Суда Российской Федерации.

В протесте предлагается определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 21 мая 1998 года отменить и дело передать на новое кассационное рассмотрение.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Лизунова В.М., объяснения адвоката Шакиржанова Р.С., потерпевшей Д.А., и выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Давыдова В.И., поддержавшего
протест,

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

установил:

А.Д. признан виновным в убийстве с особой жестокостью Г. и Д.О., в краже чужого имущества на сумму 55282200 руб., т.е. в крупном размере, в незаконном проникновении в жилище и в покушении на уничтожение чужого имущества путем поджога.

Преступления, как указано в приговоре, совершены в г. Москве при следующих обстоятельствах.

В 1996 году А.Д. работал в бригаде строителей фирмы “Дункан“ в г. Москве, занимавшейся монтажом архитектурных компонентов в индивидуальных жилых помещениях. Возглавлял фирму Г., а главным бухгалтером была Д.О. Работники трудовых отношений с “Дунканом“ не оформляли, и Г. оплачивал непосредственно деятельность каждого, исходя из устной договоренности. А.Д., полагая, что к октябрю 1996 года фирма задолжала значительную сумму вознаграждения за труд, 22 октября, около 9 часов, приехал к Г. домой по адресу: <...>, чтобы потребовать частичного погашения задолженности, однако получил отказ от Г., на почве чего между ними произошел конфликт.

При этом А.Д. схватил Г. за одежду, а тот пытался обороняться с помощью имевшегося у него газового пистолета. В ходе происшедшей борьбы А.Д., преследуя цель лишения Г. жизни, действуя с особой жестокостью, подобранным на кухне ножом нанес Г. множество ударов в различные части тела.

Когда Г. упал от полученных повреждений, А.Д. направился к выходу, но в коридоре встретил Д.О., попытавшуюся обороняться от А.Д. с помощью имевшегося у нее газового револьвера. А.Д., преследовавший цель лишения Д.О. жизни в целях сокрытия убийства Г., втолкнул ее в маленькую комнату той же квартиры и с особой жестокостью тем же ножом нанес Д.О. множество ударов в различные части тела.

Обнаружив, что Г. все еще жив, А.Д., продолжая осуществлять
свой умысел на убийство с особой жестокостью, подобранным в комнате охотничьим ножом нанес тому удар в грудь и оставил нож в его теле. Затем, действуя с особой жестокостью, нанес удар в спину Д.О. другим охотничьим ножом, подобранным в комнате, и также оставил нож в спине потерпевшей. Всего А.Д. было нанесено Г. 20 ножевых ранений, а Д.О. - 32, отчего они на месте происшествия скончались.

После этого А.Д. похитил находящиеся в квартире доллары США и ценности на общую сумму 55282200 руб.

23 октября 1996 года, около первого часа ночи, А.Д. вернулся в квартиру Г., открыл дверь ключом, ранее унесенным из квартиры, проник в нее, нарушив неприкосновенность жилища, и предпринял попытку поджога квартиры. С этой целью он облил растворителем труп Г. и пол и поджог их, полагая, что будут уничтожены следы преступления. Затем он покинул квартиру. Вопреки воле А.Д. преступный замысел не был доведен до конца, так как огонь погас.

По заключению судебно-медицинского эксперта, смерть потерпевших наступила от острой кровопотери, у Д.О. - в результате колото-резаных ранений шеи с повреждениями сонной артерии и артериальных сосудов, у Г. - в результате ранения сосудистого пучка яремных вен, внутренней и общей сонной артерии.

29 октября 1996 года А.Д. явился с повинной в правоохранительные органы.

Отменив обвинительный приговор, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации указала на невыполнение органами следствия и судом требований ст. 20 УПК РСФСР.

По мнению Судебной коллегии, ни в ходе предварительного расследования, ни в судебном заседании не принято всех мер для проверки версии о возможной причастности к преступлениях других лиц, хотя в этом была необходимость, поскольку
погибшим было причинено большое количество ран и на месте происшествия обнаружено множество отпечатков пальцев рук, не принадлежавших осужденному, из которых только один оставлен Г. Показания А.Д. о том, что все ранения он причинил живому Г., противоречат акту судебно-медицинской экспертизы, из которого усматривается, что рана на грудной клетке причинена посмертно, а заключение судебно-медицинского эксперта о причине смерти (обильное кровотечение) противоречит фотографии трупа Г., куртка которого кровью не запачкана. Кроме того, в кассационном определении указано на необходимость дать оценку факту обнаружения в крови Д.О. этилового спирта и тщательно исследовать мотив убийства.

Президиум находит протест обоснованным и подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями ст. 351 УПК РСФСР при отмене приговора в определении кассационной инстанции должно быть указано, требования каких статей закона были нарушены и в чем заключаются нарушения или в чем состоит необоснованность приговора. При этом выводы кассационной инстанции должны быть обоснованы и аргументированы.

Однако указанные требований закона по настоящему делу не выполнены. Те обстоятельства, на необходимость проверки которых указала кассационная инстанция, были предметом исследования и в ходе предварительного следствия и в судебном заседании и получили оценку суда.

Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации предложила более тщательно исследовать мотив убийства, но ничем не обосновала и не аргументировала необходимость выполнения своего указания.

Вместе с тем в материалах дела имеются доказательства, на которые суд сослался в приговоре, обосновывая свой вывод о мотивах убийства А.Д. Г. и Д.О.

Осужденный, признавая свою вину в содеянном, на протяжении всего предварительного следствия и в судебном заседании утверждал, что убийство Г. он совершил в ходе конфликта с ним по
поводу невыплаты причитающихся ему за труд денег, а убийство Д.О. - в связи с тем, что неожиданно увидел ее в коридоре с револьвером после ранений им Г. и считал, что она может уличить его в ранее совершенном преступлении.

В суде были допрошены работники фирмы и другие свидетели, лично знавшие Г. и Д.О. (Б.Е., М., А.Б., Ш.С., Ш.Е.).

Свидетели Б.А. и М. показали, что все рабочие фирмы были недовольны тем, что Г. не платил за работу, просил заказчика найти какие-то недоделки, с тем чтобы он смог сократить выплаты по заработной плате. А.Д. тоже по этому поводу высказывал недовольство (т. 3 л.д. 175 - 178, 205 - 208).

Из показаний свидетеля Ш.Е. усматривается, что в начале октября 1996 года она от А.Д. узнала, что Г. не платит ему заработную плату (т. 3 л.д. 168 - 171).

Суд первой инстанции указал в приговоре, что в материалах дела не содержится данных, свидетельствующих об иных мотивах убийства, кроме установленных судом. Этому обстоятельству дана оценка в обвинительном заключении (т. 2 л.д. 241) и в приговоре суда (т. 4 л.д. 60 - 63).

Изложенные обстоятельства, а также показания осужденного и указанных свидетелей не получили оценку Судебной коллегии.

Предлагая проверить версию о причастности к убийству других лиц, кассационная инстанция сослалась на большое количество ранений у потерпевших, а также на то, что при осмотре места происшествия было обнаружено множество отпечатков пальцев рук и только один след, по заключению дактилоскопической экспертизы, оставлен пальцем руки Г., а остальные оставлены не А.Д., а иными лицами.

В то же время, как видно из материалов дела, отпечатков пальцев рук А.Д. по
месту жительства Г. не обнаружено. Суд первой инстанции установил и отразил в приговоре, что осужденный А.Д. по этому факту показал, что во время нахождения в квартире Г. он был в перчатках и их не снимал, а потом выбросил в канал, где они впоследствии и были обнаружены водолазами.

Пальцевые отпечатки Г. и Д.О., полученные посмертно, за исключением одного отпечатка Г., имели неполную прокатку ногтевых фаланг пальцев рук, были выполнены неполно и неотчетливо и для сравнительного исследования пригодны условно. При проведении дактилоскопической экспертизы было установлено, что один пригодный для исследования отпечаток - большого пальца левой руки Г. - оставлен на переключателе душа.

Что же касается остальных отпечатков Г. и Д.О., то, как следует из акта судебно-дактилоскопической экспертизы, для идентификации личности они были не пригодны в связи с некачественным образцами отпечатков пальцев рук. Поэтому вывод кассационной инстанции о том, что заслуживает более тщательной проверки и версия о нахождении в квартире Г. кого-либо еще, сделаны без анализа материалов дела. При этом кассационной инстанцией не учтено, что обнаруженные отпечатки не сравнивались с отпечатками пальцев погибших (т. 1 л.д. 252 - 258).

Большое количество ранений у потерпевших, по мнению суда первой инстанции, объяснялось оказанием Д.О. и Г. сопротивления, объективно подтвержденным заключением судебно-медицинского эксперта, установившего на их телах следы, свидетельствующие об обороне, психическим состоянием А.Д., который, согласно акту комплексной психолого-психиатрической экспертизы, в момент совершения инкриминируемых деяний находился в состоянии достаточно выраженного эмоционального возбуждения, и его желанием причинить потерпевшим особые мучения и страдания.

Кроме того, на эмоциональную нервную возбудимость А.Д. указывала допрошенная в суде его бывшая жена А.Д. (т. 3 л.д. 173).

Вывод
кассационной инстанции о том, что рана на передней поверхности грудной клетки Г. причинена посмертно и не согласуется с показаниями А.Д. о нанесении им этого ранения еще живому потерпевшему, сделан без учета и оценки материалов дела.

Так, А.Д. показал, что в момент совершения преступления он был в сильной вспышке ярости по поводу недобросовестного отношения к нему Г., в связи с этим он точно не помнит, сколько и куда он наносил ему удары. Вместе с тем из его показаний усматривается, что после нанесения Г. ударов ножом на кухне он пытался покинуть квартиру, но столкнулся с Д.О., которая стала стрелять в него из газового пистолета, после чего он нанес ей удары ножом. Затем он поскользнулся и ударился о шкаф, из которого выпали ножи. Увидев, что в комнату пробрался Г. с пистолетом, он, А.Д., одним из этих ножей ударил Г. и оставил нож у него в ране, а другим - Д.О., также оставив нож в ее теле (т. 4 л.д. 152 - 153).

По заключению судебно-медицинского эксперта, имевшиеся у Г. множественные ножевые ранения были прижизненные, относятся к легким телесным повреждениям и нанесены с большой быстротой последовательности, при изменении положения тел нападавшего и потерпевшего. Колото-резаное ранение правой половины шеи с повреждением сосудисто-нервного пучка относится к категории тяжким, опасных для жизни, телесных повреждений. Именно это ранение и повлекло за собой смерть Г., наступившую от острой кровопотери.

Обнаруженное у Г. телесное повреждение в виде ранения грудной клетки с повреждением левого легкого является посмертным (т. 1 л.д. 222 - 227).

Как видно из протокола допроса судебно-медицинского эксперта Б.В., производившего исследование трупа Г.,
последний после полученных телесных повреждений, в том числе с ранением крупных сосудов шеи, мог в течение 3 - 5 минут совершать целенаправленные действия. Что касается ранения грудной клетки с повреждением сердца и левого легкого, то оно могло возникнуть в короткий промежуток времени после смерти Г. (т. 1 л.д. 226 - 227).

Из изложенного суд первой инстанции сделал вывод о том, что противоречий между заключением судебно-медицинской экспертизы и показаниями А.Д. о фактических обстоятельствах причинения Г. ранения в области грудной клетки не содержится. Однако кассационная инстанция сделала вывод без учета этих доказательств и обстоятельств, получивших оценку суда.

Утверждение кассационной инстанции о том, что на фотографии трупа Г. видно, что передняя поверхность куртки, в которую был одет потерпевший, не запачкана кровью, также сделан без оценки обстоятельств дела.

Из протокола осмотра места происшествия от 24 октября 1996 года следует, что ткань брюк и куртки обильно испачкана кровью; на передней поверхности грудной клетки слева, на уровне 4-го ребра по окологрудинной линии, имеется торчащая из грудной полости рукоятка, видимо, ножа (нож не извлекался (т. 1 л.д. 6 - 10).

На фототаблице (фото N 19), приложенной к протоколу осмотра места происшествия, в месте нахождения ножа на левой половине груди Г., а также на остальной поверхности куртки видны обильные потеки крови (т. 1 л.д. 23).

Протокол осмотра места происшествия и фототаблицы были предметом исследования в судебном заседании (т. 3 л.д. 185, 186).

Без анализа материалов дела сделан и вывод кассационной инстанции о том, что органы следствия и суд не дали оценки заключению судебно-медицинской экспертизы о наличии у потерпевшей Д.О. в крови алкоголя в количестве
4,6%, в моче - менее 0,1%.

Суд в приговоре указал, что, по показаниям свидетелей К., О. и Ш.С., которые знали потерпевшую Д.О., последняя допускала умеренное употребление спиртного, а из пояснений Ш.О. видно, что Д.О. предпочитала крепкие спиртные напитки и при встрече однажды рассказала ей, что много накануне вечером выпила, но на утро была трезвая и чувствовала себя хорошо (т. 3 л.д. 160, 161, 219, 179).

Из протокола осмотра места происшествия усматривается, что в квартире обнаружена бутылка значительного объема из-под крепкого спиртного напитка.

Из актов судебно-медицинской экспертизы, в том числе дополнительной, проведенной в судебном заседании, а также из ответов эксперта следует, что обнаруженный в крови трупа Д.О. этиловый спирт в количестве 4,6% накопился в результате выпитых потерпевшей накануне (незадолго до смерти) крепких спиртных напитков. Насильственное введение алкоголя в таком количестве исключено. В алкогольной коме она не находилась. Состояние алкогольного опьянения Д.О. на процесс наступления смерти влияния не оказало. Смерть Д.О. наступила от острой кровопотери в результате ранения артерии и артериальных сосудов, конкуренции причин смерти нет (т. 1 л.д. 201 - 203, т. 3 л.д. 57, 73, 136 - 137, 199).

Это заключение экспертизы, также как и другие доказательства, получило оценку в приговоре, но не учтено кассационной инстанцией при проверке дела в кассационном порядке.

Таким образом, определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации не может быть признано законным и обоснованным, поэтому оно подлежит отмене с передачей дела на новое кассационное рассмотрение, в ходе которого следует полно, всесторонне и объективно проверить материалы дела и принять правильное решение, мотивировав и аргументировав в кассационном определении выводы, в том числе в части всех доводов, приведенных в кассационном протесте и в кассационной жалобе.

На основании изложенного и руководствуясь п. 3 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

постановил:

определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 21 мая 1998 года в отношении А.Д. отменить и дело передать на новое кассационное рассмотрение.

Председатель

В.М.ЛЕБЕДЕВ