Решения и определения судов

Определение Верховного Суда РФ от 21.02.2002 N 56-о01-58 Приговор по делу о бандитизме, незаконном приобретении, хранении, ношении и перевозке огнестрельного оружия и боеприпасов, разбойном нападении и убийстве изменен: в части осуждения виновных по части 1 и части 2 ст. 325 УК РФ и по ст. 119 УК РФ отменен, дело в этой части производством прекращено на основании п. 3 части 1 ст. 5 УПК РСФСР за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 21 февраля 2002 года

Дело N 56-о01-58

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего - Вячеславова В.К.

судей - Хлебникова Н.Л. и Линской Т.Г.

рассмотрела в судебном заседании от 21 февраля 2002 года дело по кассационным жалобам осужденных Б., Т. и М. на приговор Приморского краевого суда от 16 февраля 2001 года, которым

Б., <...>, русский, со среднетехническим образованием, женат, не работал, проживал в <...>, -

осужден: по ст. 209 ч. 1 УК РФ на 12 лет лишения свободы; по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 5 лет лишения свободы; по ст. 222 ч. 3 УК РФ
на 6 лет лишения свободы; по ст. 158 ч. 3 п. п. “а“, “б“ УК РФ на 7 лет лишения свободы с конфискацией имущества; по ст. 325 ч. 1 УК РФ на 6 месяцев лишения свободы; по ст. 325 ч. 2 УК РФ на 7 месяцев исправительных работ с удержанием в доход государства 20% заработка; по ст. 234 ч. 4 УК РФ на 6 лет лишения свободы; по ст. 105 ч. 2 п. п. “ж“, “з“ УК РФ на 16 лет лишения свободы; по ст. 162 ч. 3 п. п. “а“, “б“ УК РФ на 12 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 20 лет лишения свободы с конфискацией имущества, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима.

Он же оправдан по ст. ст. 222 ч. 4, 30 ч. 1, 162 ч. 3 п. п. “а“, “б“, 30 ч. 1 и 127 ч. 3, 226 ч. 4 п. п. “а“, “б“ УК РФ за недоказанностью обвинения.

Т., <...>, узбек, со средним образованием, не женат, не работал, проживал в <...>; судим: в 1991 г. по ст. ст. 144 ч. 3, 15 и 144 ч. 3, 218.1 ч. 2 УК РСФСР к 5 годам лишения свободы;

в 1994 г. по ст. ст. 144 ч. 2, 196 ч. 3 УК РСФСР с применением ст. 41 УК РСФСР к 4 годам 6 месяцам лишения свободы, освобожден 29.09.97 условно-досрочно на 1 год 2 месяца 23 дня, -

осужден: по ст. 209 ч. 2 УК
РФ на 10 лет лишения свободы; по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 4 года лишения свободы; по ст. 222 ч. 3 УК РФ на 6 лет лишения свободы; по ст. 158 ч. 3 п. п. “а“, “б“, “в“ УК РФ на 7 лет лишения свободы; по ст. 226 ч. 4 п. “в“ УК РФ на 9 лет лишения свободы; по ст. 325 ч. 1 УК РФ на 6 месяцев лишения свободы; по ст. 325 ч. 2 УК РФ на 7 месяцев исправительных работ с удержанием в доход государства 20% заработка; по ст. 234 ч. 3 УК РФ на 6 лет лишения свободы; по ст. 105 ч. 2 п. п. “ж“, “з“, “н“ УК РФ на 19 лет лишения свободы; по ст. 162 ч. 3 п. п. “а“, “б“, “в“, “г“ УК РФ на 13 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний назначено 22 года лишения свободы с конфискацией имущества, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима.

Он же оправдан по ст. ст. 222 ч. 4, 30 ч. 1 и 162 ч. 3 п. п. “а“, “г“ УК РФ за недоказанностью, а по ст. ст. 245 ч. 2, 167 ч. 1, 223 ч. 3 УК РФ - за отсутствием в действиях состава преступления.

М., <...>, русский, со средним образованием, не женат, не работал, проживал в <...>, судим в 1995 г. по ст. ст. 144 ч. 2, 149 ч. 1 УК РСФСР к 6 годам лишения свободы,
освобожден 15.01.99 условно-досрочно на 1 год 9 месяцев 6 дней, -

осужден: по ст. 209 ч. 2 УК РФ на 11 лет 6 месяцев лишения свободы; по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 4 года лишения свободы; по ст. 222 ч. 3 УК РФ на 6 лет лишения свободы; по ст. 158 ч. 3 п. п. “а“, “б“ УК РФ на 7 лет лишения свободы; по ст. 226 ч. 3 п. “б“ УК РФ на 9 лет лишения свободы; по ст. 325 ч. 1 УК РФ на 6 месяцев лишения свободы; по ст. 325 ч. 2 УК РФ на 7 месяцев исправительных работ с удержанием в доход государства 20% заработка, по ст. 234 ч. 3 УК РФ на 6 лет лишения свободы; по ст. 105 ч. 2 п. п. “ж“, “з“ УК РФ на 16 лет лишения свободы; по ст. 162 ч. 3 п. п. “а“, “б“ УК РФ на 12 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 17 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

В соответствии со ст. 70 УК РФ к этому наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 30 мая 1995 года и окончательно назначено 18 лет лишения свободы с конфискацией имущества, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии особого режима.

Он же оправдан по ст. ст. 222 ч. 4, 30 ч. 1 и 162 ч. 3 п. “а“ УК РФ за недоказанностью обвинения, а по ст. ст. 245 ч. 2, 167 ч. 1,
223 ч. 3 УК РФ - за отсутствием в действиях состава преступления.

Р., <...>, русский, со средним специальным образованием, не женат, работал электриком в кооперативе “Весна“, проживал в <...>, -

осужден: по ст. 30 ч. 3 и ст. 161 ч. 2 п. п. “в“, “г“ УК РФ на 3 года лишения свободы; по ст. 222 ч. 1 УК РФ на 2 года лишения свободы; по ст. 119 УК РФ на 1 год лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 4 года лишения свободы.

В соответствии со ст. 73 УК РФ постановлено считать назначенное, наказание условным с испытательным сроком на 3 года.

Он же оправдан по ст. ст. 209 ч. 2, 222 ч. 4, 30 ч. 1 и 162 ч. 3 п. “а“, 30 ч. 1 и 127 ч. 3, 222 ч. 3 УК РФ за недоказанностью обвинения.

Постановлено взыскать:

с Б., Т., М. солидарно в пользу М.А. 33380 руб. в возмещение материального ущерба и 50 тыс. руб. в счет компенсации морального вреда;

с них же в солидарном порядке в пользу С. - 152 тыс. 20 руб.; с Т. в пользу С. 5 тыс. руб. в возмещение расходов, связанных с погребением, и 50 тыс. руб. в счет компенсации морального вреда.

В отношении Р. дело рассматривается в порядке ст. 332 УПК РСФСР.

Заслушав доклад судьи Хлебникова Н.Л., заключение прокурора Лушпа Н.В., полагавшей изменить приговор суда, Судебная коллегия

установила:

Б., Т. и М. осуждены: за бандитизм; за незаконные приобретение, хранение, ношение и перевозку огнестрельного оружия и боеприпасов, совершенные неоднократно, организованной группой, а Б. также
и за незаконную передачу огнестрельного оружия и боеприпасов; за кражу чужого имущества, совершенную неоднократно, с незаконным проникновением в жилище, организованной группой, в крупном размере, а Т. и как лицом, ранее два раза судимым за хищение; за незаконные приобретение, хранение, перевозку ядовитого вещества, совершенные организованной группой; за умышленное убийство М.А., сопряженное с бандитизмом, из корыстных побуждений, организованной группой; за разбойное нападение на С., совершенное с целью завладения имуществом в крупном размере, с незаконным проникновением в жилище, с применением оружия, организованной группой, а Т. и как лицом, ранее два раза судимым за хищение; похищение у гражданина паспорта и похищение официальных документов, совершенное из корыстной заинтересованности.

Кроме того, Б. осужден за незаконные приобретение, хранение, перевозку, ношение и передачу огнестрельного оружия и боеприпасов, совершенные неоднократно, и за организацию разбойного нападения на К., с незаконным проникновением в жилище, с применением оружия, а Т. и М. - за хищение огнестрельного оружия, совершенное последним неоднократно, а Т. - как лицом, ранее два раза судимым за хищение; за незаконные приобретение, хранение, перевозку, ношение огнестрельного оружия и боеприпасов, совершенные неоднократно.

Т. также осужден за разбой по признаку причинения здоровью С. тяжкого вреда и за умышленное убийство последней, сопряженное с разбоем и бандитизмом, совершенное неоднократно.

Р. осужден за грабеж чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья; за незаконные приобретение, хранение, перевозку, ношение огнестрельного оружия и боеприпасов; за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью С.Р.

Преступления совершены в период с весны 1997 г. по 20 октября 1999 г. при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании
Б., Т. и М. признали себя виновными частично, а Р. вину не признал.

В кассационных жалобах:

осужденный Б. не согласен с осуждением его по ст. ст. 209 ч. 1, 162 ч. 3, 105 ч. 2 УК РФ, указывая, что приговор основан лишь на показания М., Р. и Т., которые получены с нарушением закона. К тому же Т. и М., как указано в жалобе, оговорили его, чтобы самим “уйти от ответственности“. Последние действовали самостоятельно, без всякого руководства с его стороны. Это они убили М.А. и совершили разбойное нападение на квартиру С.

Суд, как он полагает, не учел его доводы и по эпизоду убийства М.А. сослался в приговоре на вероятные выводы экспертизы, не выяснив вопрос о том, какова “смертельная“ доза препарата “Супер Адилин“ и можно ли сделать инъекцию этого препарата простым медицинским шприцем.

Кроме того, Б. утверждает, что суд не проверил его доводы о добровольной сдаче пистолета, о его неосведомленности о наличии сейфов в квартире у С.

Он признает, что причастен к краже имущества у С., но только как пособник.

Ссылается на то, что в ходе следствия не получил от адвоката Пьянкова должной юридической помощи.

Просит отменить приговор и направить дело на новое расследование. Одновременно с этим предлагает, не указывая закон, переквалифицировать его действия со ст. ст. 209 ч. 1, 162 ч. 3, 105 ч. 2 УК РФ; смягчить ему наказание.

Осужденный Т. указывает, что их группа не была организованной и устойчивой, т.к. они встречались от случая к случаю, между ними отсутствовала тесная связь, общего умысла на совершение преступлений не было, распределение ролей и лидера - тоже.

Он не отрицает, что
причинил смерть С. В то же время утверждает, что убивать ее не хотел, выстрелил в голову потерпевшей непроизвольно, в результате его “нервозности“.

Чтобы разобраться с М.А., им достаточно было “парализации“ его сознания. С этой целью они сделали ему инъекцию, однако убивать М.А. не хотели.

Когда увидели, что тот мертв, испугались.

Полагает, что суд, назначая наказание, не учел его второстепенную роль в преступлениях, явку с повинной и содействие следствию, а также положительную характеристику и наличие детей.

Просит признать его по ст. 209 ч. 2 УК РФ невиновным и переквалифицировать действия со ст. 105 ч. 2 УК РФ на ст. 109 УК РФ; смягчить ему наказание.

Осужденный М., скопировав жалобу осужденного Т., ссылается в свою защиту на аналогичные доводы, в обоснование которых приводит те же мотивы.

Не соглашаясь с наказанием, указывает, что суд при его назначении не учел, что он болен туберкулезом, по эпизоду убийства М.А. сделал явку с повинной, содействовал следствию в установлении событий.

Как и Т., он просит по ст. 209 ч. 2 УК РФ признать его невиновным, переквалифицировать действия со ст. 105 ч. 2 УК РФ на ст. 109 УК РФ, смягчить ему наказание.

Представитель потерпевшего М.А. - П.В. представил возражения на кассационные жалобы, в которых указывает, что доводы осужденных, в том числе об отсутствии умысла на убийство М.А. в связи с неосведомленностью о действии препарата “Адилин Супер“, опровергнуты имеющимися доказательствами и направлены на то, чтобы убедить суд второй инстанции в несоразмерности назначенного им наказания и добиться его смягчения.

Он просит отклонить изложенные доводы, а приговор в отношении Б., Т., М. оставить без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив
приведенные в кассационных жалобах доводы, а также возражения на жалобы представителя потерпевшего, Судебная коллегия находит приговор суда подлежащим изменению.

Суд всесторонне и полно исследовал фактические обстоятельства по делу, правильно изложил их в приговоре и обоснованно пришел к выводу о виновности осужденных в совершении указанных преступлений.

Действиям осужденных дана в приговоре правильная юридическая оценка.

Содержащиеся в кассационных жалобах Б., Т. и М. доводы о необоснованном осуждении их по ст. 209 УК РФ являются несостоятельными.

На основании подробного анализа собранных по делу доказательств, а в частности, показаний осужденных Т. и М. на предварительном следствии, показаний свидетеля С.Е., данных об изъятии в ходе обысков огнестрельного оружия и боеприпасов (пистолета “ТТ“ с патронами к нему, боевой гранаты Ф-1 с взрывателем УЗРГМ, двух обрезов охотничьих ружей с патронами и др.), а также масок, изготовленных из женских колготок, бинокля, судом объективно установлено, что Б., Т. и М. представляли собой устойчивую, хорошо организованную вооруженную группу лиц (банду), объединившихся в целях нападения на граждан.

Причем Б., как это правильно отражено в приговоре, являлся создателем банды и ее руководителем, намечал объекты преступных посягательств, разрабатывал планы их осуществления, распределял роли между членами банды, предоставлял им для совершения преступления заранее приобретенное огнестрельное оружие и т.д.

В период в августа по 20 октября 1999 г. с участием Б. и под его непосредственным руководством бандой совершены тяжкие и особо тяжкие преступления: умышленное убийство М.А. из корыстных побуждений, разбойное нападение на С. с целью завладения имуществом в крупном размере, а также несколько краж чужого имущества в крупных размерах и др.

Следовательно, суд обоснованно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 209
УК РФ, а действия Т. и М. - по ч. 2 ст. 209 УК РФ.

Нельзя согласиться и с доводами Б. в обоснование его непричастности к убийству М.А., а также с утверждениями Т. и М. о совершении ими этого убийства якобы по неосторожности.

В показаниях, данных на предварительном следствии, Т. и М. не отрицали, что действовали в отношении М.А. с умыслом на убийство, при этом они изобличали Б. как организатора данного преступления.

Так, в протоколе явки с повинной М. указал, что в сентябре 1999 г. Б. предложил ему и Т. убить М.А. с целью завладеть его 2-мя квартирами, автомобилем и деньгами; показал им квартиру М.А.; купил “жидкость“ для уничтожения собак и дал им шприц, наполненный этой “жидкостью“, чтобы сделать М.А. укол, от которого тот умер.

Согласно этому плану, они вывезли М.А. из г. Владивостока в лес, где забрали у него документы и ключи, после чего сделали ему укол и, убедившись в смерти, забросали труп листьями.

Когда вернулись в город, Т. по телефону сообщил Б., что М.А. они убили (л.д. 191 - 193 т. 1).

На допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого М. тоже утверждал, что убийство М.А. было совершено по указанию Б., организовавшего это преступление. При этом он уточнил, что Т. предварительно связал руки М.А., а он, М., сделал ему укол в шею (л.д. 205 - 207, 217 - 219 т. 1).

В ходе следственного эксперимента М. показал, что планом Б. предусматривалось убийство М.А. Он дал им подробные инструкции как того выманить из квартиры; знал, что от инъекции предоставленного им препарата неминуемо последует смерть (л.д. 223 - 228 т. 1).

Осужденный Т. в явке с повинной и на допросе в качестве обвиняемого сообщил аналогичные сведения относительно обстоятельств убийства М.А., указывая, что организатором этого преступления был именно Б. (л.д. 127 - 129, 145 - 146 т. 1).

При производстве следственного эксперимента Т. показал дом и квартиру М.А. по <...>, указал дорогу, по которой они везли М.А., а также место, где убили его и сожгли труп.

В этом месте были обнаружены скелетированные останки обгоревшего трупа, фрагменты одежды, обгоревшие часы (л.д. 147 - 150 т. 1).

Признавая эти показания осужденных достоверными, суд обоснованно исходил из того, что они согласуются между собой и подтверждаются совокупностью имеющихся доказательств по делу. Поэтому ссылки Б. на то, что Т. с М. якобы оговорили его не могут быть приняты во внимание.

Его же доводы о том, что медицинским шприцем невозможно сделать инъекцию препарата “Адилин“, а также утверждения Т. и М. о их неосведомленности об опасности этого препарата для жизни человека явно надуманы.

Давая оценку этим доводам, суд первой инстанции правильно отметил в приговоре, что они полностью опровергаются приведенными выше показаниями М. и Т., согласно которым все их и Б. действия были направлены на причинение смерти М.А.

Это подтверждается и показаниями свидетеля Н. о том, что она неоднократно слышала разговоры Б., Т. и М., в которых они обсуждали между собой убийство М.А.

Свидетель Б.Л. показала, что Т. и М. по телефону сообщили Б. об убийстве М.А.

На следующий день и позднее они привезли из квартиры М.А. некоторые вещи и документы на его имя, которые она, когда разыскивали мужа, сожгла.

Труп М.А. сожгли М. с Т.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, установить причину смерти М.А. ввиду полного скелетирования трупа не представилось возможным.

Обнаруженные при исследовании трупа обугленные кости, единичные участки обугленных тканей позволили сделать вывод о том, что мягкие ткани и кости были подвергнуты длительному воздействию высоких температур, в частности при горении бензина.

В своих показаниях, признанных судом достоверными, Т. и М. последовательно утверждали, что они убили М.А. с использованием препарата, применяемого для уничтожения бродячих животных, который Б. приобрел у работников специальной санаторной службы в г. Владивостоке.

Как видно из протокола, в квартире Б. была произведена выемка пузырька с жидкостью (л.д. 26 т. 4).

Проведенной по делу судебно-химической экспертизой указанная жидкость идентифицирована как водный раствор адилина, с концентрацией 22%, который относится к ядовитым веществам, подлежит предметно-количественному учету, применяется для уничтожения бродячих собак, а также для убоя пушных зверей.

Летальная доза для животных - от 5 - 10 мг/кг; его действие в таких дозах проявляется через 0,3 - 4 минуты.

В муниципальном предприятии СМУ г. Владивостока было изъято порошкообразное вещество и аннотация к его применению (л.д. 44 т. 4).

По заключению судебно-химической экспертизы это вещество представляет собой препарат адилин, водный раствор которого ранее обнаружен в квартире Б. (л.д. 175 т. 3).

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы, смерть М.А. могла наступить от введения путем инъекции препарата “Адилин-супер“, который вызывает развитие угрожающего жизни состояния в виде дыхательной недостаточности тяжелой степени и по признаку опасности для жизни относится к тяжкому вреду для здоровья (л.д. 229 - 230 т. 3).

При таких данных суд обоснованно признал доказанной вину Б., Т., М. в умышленном убийстве М.А. и правильно квалифицировал их действия в приговоре.

По эпизоду разбойного нападения на С., при котором Т. умышленно причинил смерть потерпевшей, вина Б., М., Т. доказана показаниями осужденных, показаниями потерпевших, протоколом осмотра места происшествия, заключениями судебных экспертов и другими доказательствами, которым дана в приговоре соответствующая оценка.

Доводы Б. о том, что он участвовал в краже, а не в разбое несостоятельны.

Осужденные Т. и М. в своих показаниях изобличали Б. как организатора разбойного нападения на С.

Т., в частности, показал, что именно Б. дал им указание совершить нападение на С., убедив, что у них в доме остались сейфы, а после совершения предыдущей кражи уже все успокоились.

С этой целью Б. снабдил их обрезом охотничьего ружья 16-го калибра и двуствольным охотничьим ружьем 12-го калибра, из которого М. изготовил второй обрез.

При этом нападении они использовали, помимо указанного оружия, гвоздодер, маски, перчатки, а также наручники, похищенные в квартире М.А.

Как эти показания Т., так и аналогичные им показания осужденного М. нашли подтверждение совокупностью приведенных в приговоре доказательств, свидетельствующих о том, что именно Б. организовал совершение бандой разбойного нападения на С., в результате которого, с применением огнестрельного оружия, с проникновением в жилище, он, Т. и М. завладели чужим имуществом в крупном размере.

Утверждение Т. о том, что он не хотел убивать С., выстрелил ей в голову якобы “непроизвольно“, противоречат материалам дела и установленным в суде обстоятельствам, согласно которым он и М. под угрозой применения огнестрельного оружия требовали от С. указать им место хранения денег, обыскали один из сейфов, однако не нашли в нем ценностей.

Когда С., подчинившись требованиям нападавших, указала на другой сейф, Т. с близкого расстояния (15 - 30 см), с целью убийства, выстрелил ей из обреза в голову, причинив огнестрельное сквозное пулевое ранение с грубым повреждением костей черепа и вещества головного мозга, от которого последовала ее смерть.

При производстве обыска в квартире Т. было изъято огнестрельное оружие с боеприпасами, в том числе орудие убийства С. - обрез охотничьего ружья 16-го калибра.

По заключению эксперта-баллиста производство выстрелов из указанного обреза без нажатия на спусковой крючок исключается (л.д. 160 т. 3).

С учетом этого суд обоснованно отверг упомянутые выше доводы Т. и правильно расценил его действия в части убийства С. как эксцесс исполнителя, поскольку совершение этого преступления не охватывалось умыслом других соучастников разбоя.

Доводы Б. о добровольной сдаче им пистолета, как видно из дела, были проверены в судебном заседании с исчерпывающей полнотой, при этом не установлено данных, которые давали бы основания для освобождения его от уголовной ответственности по ст. 222 УК РФ.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, при проверке материалов дела не выявлено.

Утверждать о нарушении права Б. на защиту, в том числе по изложенным в его жалобе мотивам, оснований не имеется.

При решении вопроса о наказании судом приняты во внимание все обстоятельства, влияющие на его вид и размер.

Назначенное каждому из осужденных наказание является справедливым и соразмерным содеянному, а также соответствует данным о личности. Поэтому содержащиеся в жалобах просьбы о смягчении наказания Б., М., Т. не могут быть удовлетворены.

Вместе с тем в приговор надлежит внести изменения.

Поскольку на момент кассационного рассмотрения дела истек предусмотренный п. “а“ ч. 1 ст. 78 УК РФ срок давности, то следует отменить приговор в отношении Б., Т., М. в части осуждения их по ст. 325 ч. 1 и ч. 2 УК РФ, а в отношении Р. - в части осуждения его по ст. 119 УК РФ, прекратив дело в этой части на основании п. 3 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР, т.е. за истечением сроков давности.

Однако это изменение не дает оснований для смягчения им наказания.

В отношении М. до вступления в силу акта амнистии от 26 мая 2000 г. было применено условно-досрочное освобождение, а поэтому он в соответствии с постановлением Государственной Думы РФ “Об объявлении амнистии в связи с 55-летием победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов“ подлежал освобождению от наказания по приговору от 30 мая 1995 г., которое им не отбыто.

В этой связи из приговора по настоящему делу необходимо исключить указание о назначении М. наказания по совокупности приговоров.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, Судебная коллегия

определила:

приговор Приморского краевого суда от 16 февраля 2001 года в отношении Б., Т., М. в части осуждения их по ст. 325 ч. 1 и ч. 2 УК РФ и в отношении Р. в части осуждения по ст. 119 УК РФ отменить, дело в этой части производством прекратить на основании п. 3 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР за истечением сроков давности.

Исключить из приговора указание о назначении М. наказания в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров.

Окончательное наказание назначить на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний:

Б. - по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 ч. 1, 222 ч. 2, 222 ч. 3, 158 ч. 3 п. п. “а“, “б“, 234 ч. 3, 105 ч. 2 п. п. “ж“, “з“, 162 ч. 3 п. п. “а“, “б“ УК РФ, в виде лишения свободы сроком на 20 лет с конфискацией имущества, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима;

Т. - по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 ч. 2, 222 ч. 2, 222 ч. 3, 158 ч. 3 п. п. “а“, “б“, “в“, 226 ч. 4 п. “в“, 234 ч. 3, 105 ч. 2 п. п. “ж“, “з“, “н“, 162 ч. 3 п. п. “а“, “б“, “в“, “г“ УК РФ, в виде лишения свободы сроком на 22 года с конфискацией имущества, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима;

М. - по совокупности преступлений,

предусмотренных ст. ст. 209 ч. 2, 222 ч. 2, 222 ч. 3, 158 ч. 3 п. л. “а“, “б“, 226 ч. 3 п. “б“, 234 ч. 3, 105 ч. 2 п. п. “ж“, “з“, 162 ч. 3 п. п. “а“, “б“ УК РФ, в виде лишения свободы сроком на 17 лет с конфискацией имущества, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии особого режима;

Р. - по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 30 ч. 3 и 161 ч. 2 п. п. “в“, “г“, 222 ч. 1 УК РФ, в виде лишения свободы сроком на 4 года.

В соответствии со ст. 73 УК РФ считать назначенное ему наказание условным с испытательным сроком на 3 года.

В остальном приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы без удовлетворения.

Председательствующий

В.К.ВЯЧЕСЛАВОВ

Судьи

Н.Л.ХЛЕБНИКОВ

Т.Г.ЛИНСКАЯ