Решения и определения судов

Определение Верховного Суда РФ от 09.10.2002 N 16-о02-51 Приговор по делу о разбое, умышленном причинении смерти в части взыскания с осужденных солидарно в возмещение материального ущерба и в возмещение морального вреда отменен и дело в этой части направлено на новое судебное разбирательство в порядке гражданского судопроизводства, поскольку в приговоре не указано, в чью пользу произведено взыскание, и, кроме того, по действующему законодательству взыскание компенсации за моральный вред в солидарном порядке не предусмотрено.

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 9 октября 2002 г. N 16-о02-51

Судья: Саликов Ф.С.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

в составе:

председательствующего Галиуллина З.Ф.

судей Валюшкина В.А. и Родионовой М.А.

рассмотрела в судебном заседании 9 октября 2002 года кассационные жалобы осужденных Г. и Р. на приговор Волгоградского областного суда от 29 марта 2002 года, по которому

Г., <...>, русский, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 162 ч. 3 п. “в“ УК РФ на 8 лет с конфискацией имущества, по ст. 105 ч. 2 п. п. “ж“, “з“ УК РФ на 10 лет, а по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ
на 12 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества,

и

Р., <...>, русская, несудимая,

осуждена к лишению свободы: по ст. 162 ч. 3 п. “в“ УК РФ на 9 лет с конфискацией имущества, по ст. 105 ч. 2 п. п. “ж“, “з“ УК РФ на 12 лет, а по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ на 13 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима, с конфискацией имущества.

Постановлено взыскать с Г. и Р. солидарно в возмещение материального ущерба 6345 руб. и в возмещение морального вреда 150 000 руб., а всего 156 345 руб.

Заслушав доклад судьи Валюшкина В.А., объяснение осужденной Р., поддержавшей доводы, изложенные в жалобе, мнение прокурора Сафонова Г.П., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Г. и Р. признаны виновными в нападении на П. в целях хищения чужого имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с причинением здоровью потерпевшего тяжкого вреда и в умышленном причинении ему смерти, сопряженном с разбоем, группой лиц по предварительному сговору.

Эти преступления совершены 5 октября 2001 года в гор. Волгограде при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В суде Г. вину фактически признал, а Р. - признала частично, утверждая, что сделанное ею предложение убить потерпевшего являлось шуткой, сама она никаких действий по лишению жизни потерпевшего не совершала и не знала, что тот убит Г., при этом полагает, что должна нести ответственность за укрывательство.

В кассационных жалобах:

- осужденный Г., не оспаривая обоснованности осуждения, с учетом осознания им вины, оказания помощи следствию,
его явки с повинной, первой судимости, состояния здоровья, нахождения на иждивении отца-инвалида, просит смягчить наказание, применив ст. 64 УК РФ;

- основной и дополнительной осужденная Р., отмечая обвинительный уклон судебного разбирательства, указывает на то, что приговор основан на ее первых показаниях на следствии, которые получены в результате применения незаконных методов, убедительных доказательств ее причастности к лишению жизни не добыто, а ее показания о непричастности к разбою не опровергнуты. Ссылается на нарушение уголовно-процессуального закона, выразившееся в том, что на экспертизу ее вещи не представлялись, очной ставки с Г. у нее не было, ее допрос на следствии длился сверх установленного срока, ее ознакомление с материалами дела происходило без адвоката. В основной жалобе просит разобраться в деле, а в дополнительной ставит вопрос об отмене приговора и прекращении производства по делу.

Проверив дело, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия находит, что вывод суда о виновности Г. и Р. в разбойном нападении на П. и его убийстве соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на доказательствах, анализ которых дан в приговоре.

Показания осужденных в той части, что они и еще несколько человек в ночь на 5 октября 2001 года находились в доме потерпевшего П., где распивали спиртное и что через несколько часов после пьянки было совершено убийство П., согласуются: с объяснениями свидетеля Б.А., сестры убитого, о том, что придя к нему 5 октября, увидела беспорядок в комнате, а сидевший на кухне ее отец сказал, что брата убили, забрали деньги; с объяснениями потерпевшего П.Р., сына убитого, о том, что после смерти отца обнаружил пропажу куртки, обуви, кепки, рубашек,
денег; с протоколами опознания П.Р. вещей, ранее принадлежавших отцу, которые были изъяты при обыске у Г.; с протоколом осмотра кв. <...>, свидетельствующим об обнаружении в ней трупа П. с множественными колото-резаными ранениями, а также и с другими приведенными в приговоре доказательствами.

Доводы Р., аналогичные изложенным ею в кассационной жалобе, тщательно проверялись в ходе судебного разбирательства и обоснованно были признаны судом несостоятельными.

Так, из показаний Г. следует, что в ночь на 5 октября 2001 года он, Б., Р.А. и Р. по предложению последней, пришли на ул. Батова в квартиру, где находился ранее незнакомый ему П. и в зале спал старик. Там они употребляли спиртное. Когда П. ушел спать, Р. предложила Б. и ему убить П. и деда, сказав, что в доме должно быть около 10 000 руб., которые можно забрать. Б. сказал об этом Р.А., но затем они ушли. Он и Р. остались. П. предложил ему остаться, постелил постель, а сам ушел спать. Р. сказала, что надо убить П., забрать деньги, но предложила подождать, пока тот уснет. Часа через полтора он зашел в комнату, где спал П., предварительно взяв на кухне нож, которым ударил спящего П. Туда же зашла Р., а он вышел. Через некоторое время вышла Р., одежда которой была в крови. Выпрямив лезвие ножа, опять зашел к П., обнаружив на нем новые раны, в одной из которых торчал обломок лезвия ножа. Он еще несколько раз ударил своим ножом П., а затем по просьбе Р. вытащил из тела потерпевшего обломок клинка. Р. предложила “убрать“ и деда, но он отказался. Нашли 700 -
800 рублей, забрали их, а также рубашку, две пары туфель, куртку, сложили в сумку Р. и ушли.

Согласно показаниям на предварительном следствии свидетеля Р.А., принимавшего участие в распитии спиртного в доме П., после того как хозяин лег спать, Р. сказала, что у хозяев есть деньги в сумме 3 500 или 4 500 руб., что она знает, где они лежат и предложила убить хозяев, чтобы забрать деньги. Однако он и Б. отказались и ушли из квартиры.

Из показаний свидетеля Б. на предварительном следствии видно, что Р. позвала их (Б., Р.А. и Г.), когда П. ушел в зал к отцу успокоить его, и сказала им: “Давайте убьем хозяев и заберем деньги“. Р. сказала, что пожилого мужчину, который с ее слов был слепой, она “берет на себя“, а они должны убить хозяина.

Сама Р. на предварительном следствии не отрицала, что именно она предложила убить хозяев квартиры, сказав, что деда (отца П.) она “берет на себя“. Убивала П. она и Г. Сама она нанесла потерпевшему ножом около 10 ударов.

Из протокола осмотра органайзера, принадлежащего Р. и изъятого при задержании видно, что в нем имеется ее собственноручная запись: “Нужно срочно найти 500 руб., чтобы уехать с Саньком (Г.) в Даниловку, чтобы нас не поймали менты за убийство... а уехать надо до тех пор, пока здесь все не утихнет, ну хотя бы на пару недель, потому что меня точно разыскивают...“.

Согласно заключениям судебно-медицинских экспертов, смерть потерпевшего наступила от колото-резаных ранений грудной клетки, проникающих в плевральную и брюшную полость с повреждением легкого, диафрагмы, околосердечной сорочки и печени, с последующим развитием острой массивной
кровопотери. Орудиями причинения П. колото-резаных ран являлись два из шести изъятых с места происшествия ножа, один из которых с черной пластмассовой ручкой имеет поперечный изгиб (изогнуто), а второй с деревянной рукояткой и сломанным лезвием.

На указанных ножах, что вытекает из заключений экспертов-биологов, имеются следы крови как потерпевшего, так и Г. и Р.

При таких данных доводы Р. об отсутствии в деле доказательств ее причастности к разбойному нападению и убийству потерпевшего являются неубедительными.

Доводы Р. о том, что приговор постановлен на доказательствах, добытых с нарушением закона, являются несостоятельными, поскольку ни одно доказательство, юридическая сила которого вызывала сомнение, не было положено в обоснование тех или иных выводов суда.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами Р. о том, что на предварительном следствии она вынуждена была оговорить себя в результате применения недозволенных методов расследования, поскольку ее показания о происшедшем согласуются со всеми добытыми доказательствами, а показания, в которых она признавала вину в разбое и убийстве потерпевшего, давались ею в условиях, исключающих применение к ней недозволенных мер.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, оценив имеющиеся доказательства в совокупности, проверив все версии в защиту осужденных и отвергнув их, выяснив причины имеющихся противоречий, суд пришел к обоснованному выводу о виновности Г. и Р. в разбойном нападении и убийстве, дав содеянному ими правильную юридическую оценку.

То обстоятельство, что на экспертизу не были представлены ее вещи и на следствии очная ставка между Р. и Г. не проводилась, никоим образом не ставит под сомнение обоснованность осуждения Р. за содеянное.

Утверждение Р. о нарушении ее права на защиту при ознакомлении с материалами дела, не соответствует действительности.

Суд
первой инстанции в полной мере учел характер и степень общественной опасности преступлений, совершенных осужденными, данные о личности каждого из них, которые ранее не судимы, характеризуются положительно, а также то, что Г. активно способствовал раскрытию преступлений, назначив каждому из осужденных наказание, которое является справедливым.

Приводимые в жалобе Г. доводы, не являются основанием для дальнейшего смягчения назначенного ему наказания.

Вместе с тем, приговор в части гражданского иска подлежит отмене, а дело в этой части направлению на новое судебное разбирательство в порядке гражданского судопроизводства по тем основаниям, что в приговоре не указано в чью пользу произведено взыскание, и, кроме того, по действующему законодательству взыскание компенсации за моральный вред в солидарном порядке не предусмотрено.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Волгоградского областного суда от 29 марта 2002 года в части взыскания с Г. и Р. солидарно в возмещение материального ущерба 6 345 руб. и в возмещение морального вреда 150 000 руб., а всего 156 345 руб., отменить и дело в этой части направить на новое судебное разбирательство в порядке гражданского судопроизводства.

В остальном приговор в отношении Г. и Р. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.