Решения и определения судов

Решение МКАС при ТПП РФ от 16.03.1995 по делу N 14/1993 Контракт, заключенный истцом с комиссионером, действовавшим по поручению комитента, порождает взаимные права и обязанности для сторон, заключивших его, но не создает взаимных обязательств для комитента и третьего лица, с которым комитент заключил контракт.

(По материалам решения Международного коммерческого

арбитражного суда при Торгово - промышленной палате

Российской Федерации)

1. При ненаступлении условия, в зависимость от которого стороны поставили осуществление заключенного контракта, контракт не порождает для сторон каких-либо правовых последствий.

2. Контракт, заключенный истцом с комиссионером, действовавшим по поручению комитента, порождает взаимные права и обязанности для сторон, заключивших его, но не создает взаимных обязательств для комитента и третьего лица, с которым комитент заключил контракт.

3. Арбитражная оговорка контракта связывает только стороны, заключившие контракт.

4. Соглашение сторон о применимом праве, содержащееся в заключенном ими контракте, исключает возможность применения права иного государства, чем предусмотренное в соглашении сторон.

5. Поскольку на момент заключения контракта СССР не
участвовал в Венской конвенции 1980 г., выбор сторонами в качестве применимого права советского не влечет за собой применения этой Конвенции.

6. Экспортная сделка, заключенная комиссионером с третьим лицом по поручению комитента, не может рассматриваться в качестве притворной (прикрывающей сделку между комитентом, не получившим экспортной лицензии) и этим третьим лицом.

7. Применение сторонами в контракте неточной терминологии вызывает необходимость в толковании истинных намерений сторон, но не может само по себе влечь отказа в иске по мотиву несоответствия характеру отношений сторон примененной в контракте терминологии.

8. Поскольку истец не представил доказательств размера ставки банковского процента, подлежащей применению на основании норм ГК РФ, МКАС оставил без рассмотрения требование истца о взыскании процентов годовых за просрочку исполнения денежного обязательства за период, начиная с 1 января 1995 г.

(Дело No. 14/1993. Решение от 16.03.95)

Спор между сторонами возник из контракта, заключенного ими 16.05.91 в г. Москве. Согласно этому контракту, предусматривавшему поставку товара из России, ответчик должен был выплатить истцу 10% стоимости поставленного товара в течение 10 дней с даты поставки. Подлежащая выплате ответчиком сумма в контракте была названа “комиссионным вознаграждением“. Остальная часть стоимости поставленных товаров предназначалась для покрытия кредита, предоставленного ответчиком органу исполнительной власти РСФСР на основании заключенного Кредитного соглашения между ответчиком и этим органом исполнительной власти РСФСР. Поскольку ответчик выплатил истцу лишь часть суммы, причитающейся ему по контракту, истец предъявил иск в МКАС, требуя уплаты этой суммы и процентов за пользование денежными средствами.

В отзыве на исковое заявление истца ответчик указал следующее.

1. Поставка товара истцом должна была производиться во исполнение контракта, заключенного им 12.04.91 с другой российской организацией (далее -
“Организация“). Указанный контракт был направлен на реализацию Кредитного соглашения между органом исполнительной власти РСФСР как заемщиком и ответчиком как кредитором. Последующий контракт от 16.05.91, заключенный ответчиком с истцом, был совершен в целях исполнения контракта от 12.04.91 и является не самостоятельным, а уточняющим и производным от него. Подтверждением тому служат совпадение объемов поставки по количеству в обоих контрактах, специальный порядок расчетов (зачисление сумм от реализации товара на специальный счет покупателя и блокирование их для оплаты кредита, предоставленного ответчиком органу исполнительной власти РСФСР).

2. Кредитным соглашением предусматривается, что кредит включает определенную сумму, которая выплачивается “Организации“ для оплаты фрахта, страховки и расходов для доставки товаров в пункт назначения. Такой кредит представляет собой компенсацию расходов и не является “комиссией“ (ст. 425 Швейцарского закона об обязательствах). Истец не может рассматриваться как комиссионер и в силу статьи 429 Швейцарского закона об обязательствах.

3. В отношениях купли - продажи с ответчиком состоит только “Организация“, а контракт с истцом имел целью прикрыть куплей - продажей отношения по экспедиции. Заключая такую сделку, стороны намеревались скрыть подлинную сущность договора. Лицензией на поставку товара, принадлежащей истцу, прикрывалась поставка товара, принадлежащего лицу, не имеющему такой лицензии. Контракт с истцом - это возложение исполнения обязательства на третье лицо, вытекающее из статьи 111 Швейцарского закона об обязательствах. Содержанием этого контракта, не влекущим за собой уступку требований, является только порядок исполнения основного обязательства - контракта между “Организацией“ и ответчиком от 12.04.91. Поэтому все права на компенсацию расходов по транспортировке товара (за счет кредита) принадлежат “Организации“, и за получением этих средств полностью или частично истцу надлежит обращаться к
“Организации“, а не напрямую к ответчику.

4. Право на получение “комиссии“ нигде не закрепляется за истцом, поскольку контрактом от 16.05.91 предусматривается, что перевод 10% от суммы контракта предназначен для уплаты комиссии советским организациям, участвующим в осуществлении настоящего контракта.

5. Совместное письмо истца и “Организации“ от 08.04.92 подтверждало, что на всю комиссию в целом имела право “Организация“, которая и выступала ее распорядителем. Истец претендовал ранее на значительно меньшую сумму.

6. Существование отдельного контракта (от 16.05.91) между истцом и ответчиком юридически не безупречно. Ответчик, вопреки имеющемуся в Кредитном соглашении утверждению об имеющихся лицензиях для получения кредита, вынужден был заключить контракт с третьим лицом, поскольку у контрагента, “Организации“, такой лицензии не оказалось. Вопрос о недействительности такого контракта мог бы быть поставлен в соответствии со статьями 24 - 28 Швейцарского закона об обязательствах.

Учитывая изложенное, ответчик, полагая, что истец не вправе выступать в качестве такового по настоящему делу, а также необоснованность его требований, просил в иске отказать.

Вынесенное МКАС решение было мотивировано следующим образом.

1. Представитель ответчика настаивает на том, что основным, определяющим контрактом в возникшем споре выступает контракт, заключенный 12.04.91 в г. Москве между ответчиком и “Организацией“. Однако “Организация“ не является стороной в рассматриваемом деле, указанный контракт не содержит соответствующей арбитражной оговорки, предполагающей участие МКАС в разрешении каких-либо спорных ситуаций, возникающих между “Организацией“ и ответчиком. В силу этого МКАС вообще лишен возможности давать оценку указанному контракту, но, учитывая ходатайство ответчика об ознакомлении с данным контрактом, МКАС исследовал имеющийся документ и пришел к следующему выводу.

12 апреля 1991 г. “Организацией“ и ответчиком был заключен контракт о поставке последней товаров в развитие
Кредитного соглашения, подписанного в тот же день, 12.04.91, лицами, уполномоченными органом исполнительной власти РСФСР, и президентом фирмы ответчика. Указанное соглашение предусматривало, что “Организация“ является официальным ведомством заемщика, то есть органа исполнительной власти РСФСР, которое будет задействовано им для поставки товаров и будет отвечать за своевременные поставки в платежные сроки и по графику доставок товаров и погашение кредита, выступая гарантом солидарно и индивидуально с органом исполнительной власти РСФСР.

Кредитное соглашение предусматривало, что органом исполнительной власти РСФСР получены необходимые лицензии, одобрения и согласия от соответствующих ведомств СССР для продажи ответчику и экспорта за границу количества и объема товаров, эквивалентного кредиту. Соответственно, “Организация“ обязывалась органом исполнительной власти РСФСР заключить в течение 10 дней с даты подписания Соглашения контракт с ответчиком на поставку товаров.

В то же время в Кредитном соглашении содержалось указание, что выполнение органом исполнительной власти РСФСР соответствующих обязательств не должно, в частности, противоречить применяемым законам, которым подчиняется этот орган исполнительной власти.

Ко времени заключения между “Организацией“ и ответчиком контракта от 12.04.91 существовал лицензионный порядок экспорта товаров, поставка которых предусматривалась контрактом. Постановлением Совета Министров СССР от 2 декабря 1988 г. “О дальнейшем развитии внешнеэкономической деятельности государственных, кооперативных и иных общественных предприятий, объединений и организаций“ было установлено, что начиная с 01.04.89 право непосредственного осуществления экспортно - импортных операций имеют все предприятия, продукция которых обладает конкурентоспособностью на внешнем рынке. Вместе с тем Министерству внешнеэкономических связей СССР с согласия Государственной внешнеэкономической комиссии Совета Министров СССР было предоставлено право вводить на определенные периоды лицензирование экспорта по отдельным товарам. Это положение получило свое развитие в Постановлении Совета Министров СССР от
7 марта 1989 г. No. 203 “О мерах государственного регулирования внешнеэкономической деятельности“. Этим Постановлением были утверждены перечни продукции, экспорт которой в 1989 и 1990 гг. должен был осуществляться по лицензиям соответствующих государственных органов. В частности, экспорт товаров, предусмотренных контрактом, должен был осуществляться по лицензиям, выдаваемым МВЭС СССР. Лицензирование поставок этих товаров из РСФСР осуществлялось и в 1991 г., и в последующие годы, о чем свидетельствует ряд постановлений Правительства РСФСР, принятых в 1991 году.

По-видимому, учитывая изложенный порядок экспорта этих товаров, в контракт, заключенный 12.04.91 “Организацией“ с ответчиком, стороны включили положение, согласно которому продавец (“Организация“) заявил, что он находится в состоянии получить от властей СССР разрешение действовать как экспортер товаров, предусмотренных контрактом, и пока не получил этого разрешения, он подтверждает, что он будет пользоваться услугами истца, который является ведомством, аккредитованным Правительством РСФСР действовать как лицензированный экспортер этих товаров, чтобы, не прерывая поставки, количества товара, указанные в контракте, были экспортированы и поставлены получателю в соответствии с условиями данного контракта.

Исходя из этого, МКАС пришел к выводу, что контракт от 12.04.91 между “Организацией“ и ответчиком являлся условной сделкой, предполагавшей возникновение прав и обязанностей сторон в зависимости от обстоятельства, относительно которого было неизвестно, наступит оно или нет. Таким обстоятельством, влекущим за собой возникновение прав и обязанностей сторон по контракту, являлась выдача “Организации“ лицензии на экспорт товаров, предусмотренных контрактом.

В объяснении ответчика по иску содержится следующее утверждение. “Как видно из контракта от 12.04.91 истец привлечен к выполнению поставок потому, что, вопреки Кредитному соглашению, “Организация“ не имела лицензии на экспорт и значит была не вправе осуществлять экспортные поставки. Поэтому
для выполнения обязательств по погашению кредита было решено привлечь организацию, уже имеющую лицензию“. Это утверждение является прямым подтверждением ответчиком того факта, что лицензия на экспорт “Организацией“ не была получена. Тем самым не наступило условие, в зависимости от которого находилось осуществление заключенного сторонами контракта. В этой ситуации, согласно статье 61 ГК РСФСР 1964 г., указанный контракт не порождает для сторон каких-либо правовых последствий.

2. Имеющим правовое значение для спорящих сторон является только самостоятельный контракт от 16.05.91, заключенный истцом с ответчиком и порождающий взаимные права и обязанности. Он заключен в соответствии с действовавшими в то время “Основными условиями регулирования договорных отношений при осуществлении экспортно - импортных операций“, которые были утверждены Постановлением Совета Министров СССР от 25 июля 1988 г. No. 888.

В пункте 10 указанного контракта содержится арбитражная оговорка, согласно которой все споры и разногласия, которые могут возникать из настоящего контракта или в связи с ним, будут рассматриваться, с исключением подсудности общим судам в арбитражном порядке в Арбитражном суде при ТПП СССР в г. Москве в соответствии с правилами и процедурой этого суда.

Учитывая, что преемником Арбитражного суда при ТПП СССР является МКАС при ТПП РФ и он вправе разрешать споры на основании соглашений сторон о передаче их споров в Арбитражный суд при ТПП СССР, МКАС признал себя компетентным рассматривать спор, возникший из контракта от 16.05.91.

3. В заключенном сторонами контракте стороны согласились с тем, что к возникающим спорам должно применяться советское право (ст. 10). Это исключает возможность применения швейцарского права, на чем настаивает ответчик. Поскольку к моменту заключения этого контракта СССР еще не присоединился к
Венской конвенции 1980 г., ее положения неприменимы к отношениям сторон.

4. Ссылку ответчика на то, что контракт от 16.05.91 является притворной сделкой, МКАС находит неправомерной, исходя из следующего.

В силу статьи 53 ГК РСФСР 1964 г. притворной считается сделка, которая заключена с целью прикрыть другую сделку. Поскольку, как отмечено выше, контракт от 12.04.91 между “Организацией“ и ответчиком не вступил в силу, то и не может идти речи о том, что контракт от 16.05.91 представляет собой притворную сделку.

Кроме того, обычно обе сделки (прикрываемая и прикрывающая) заключаются одними и теми же сторонами. Если же иметь в виду контракт от 12.04.91 и контракт от 16.05.91, то их субъектный состав не совпадает.

5. Утверждение ответчика о том, что Арбитражным судом могут и должны рассматриваться только непосредственные правовые отношения между “Организацией“ и ответчиком, представляется неубедительным и по следующему основанию. В пункте 6 “Основных условий регулирования договорных отношений при осуществлении экспортно - импортных операций“, утвержденных Постановлением Совета Министров СССР от 25 июля 1988 г., предусмотрено, что при заключении контрактов с иностранным покупателем внешнеэкономическая организация должна действовать в интересах предприятия (организации), поставляющего товары для экспорта. По усмотрению этого предприятия его представители участвуют в переговорах и подготовке контракта. Возможно также визирование проекта контракта предприятием. Все это, однако, не делает предприятие (в настоящем деле - “Организацию“) стороной внешнеторгового контракта.

В объяснениях ответчика по иску подчеркивается, что его контракт с “Организацией“ направлен на реализацию Кредитного соглашения между органом исполнительной власти РСФСР и ответчиком от 12.04.91. Однако и в контракте, заключенном ответчиком с истцом 16.05.91, также содержится отсылка к указанному выше Кредитному соглашению.

6. Дополнительная ссылка
истца на то, что при заключении контракта от 12.04.91 между “Организацией“ и ответчиком не был соблюден требуемый порядок подписания сделки (согласно Постановлению Совета Министров СССР от 14 февраля 1978 г. No. 122 внешнеторговые сделки, заключаемые советскими организациями, должны подписываться двумя лицами), не стала предметом обсуждения арбитрами, поскольку сама сделка, как констатировал МКАС, не вступила в силу.

7. Что касается вопроса об уплате истцу комиссионного вознаграждения в размере 10% от суммы контракта с учетом частичной выплаты ответчиком причитающейся истцу суммы, то оно подлежит удовлетворению.

В контракте от 16.05.91 предусмотрено, что покупатель, ответчик, переведет 10% от суммы контракта на счет во Внешэкономбанке СССР не позднее 10 дней после отгрузки товара. По утверждению ответчика, право на получение “комиссии“ нигде не закрепляется за истцом, оно принадлежит всем советским организациям, участвующим в осуществлении контракта. Если бы такое право принадлежало истцу, он прямо указал бы номер своего счета в банке. За ним же закреплено право только назвать номер такого счета. Эти доводы арбитры сочли несостоятельными. Приложение No. 2, являющееся составной частью контракта от 16.05.91, распространяет свою силу на ее участников: продавца (истца) и покупателя (ответчика). Соответственно одна сторона принимает на себя обязательства непосредственно перед другой стороной. Продавец (истец) в целях выполнения своего обязательства перед покупателем в соответствии со ст. 171 ГК РСФСР 1964 г. может привлечь другие организации, которые не становятся, однако, участниками контракта, заключенного покупателем и продавцом. Не случайно поэтому в пункте 2 приложения No. 2, где упоминается о советских организациях, участвующих в реализации контракта, ни одна из них не поименована. Поэтому право требования 10% от суммы
контракта принадлежит стороне этого контракта - истцу, который в свою очередь распределяет полученные от ответчика суммы между организациями, привлеченными им к исполнению контракта.

В своих объяснениях по иску ответчик признает, что получил товары, поставленные ему по контракту с истцом.

МКАС не признал обоснованными доводы ответчика о том, что право распределения комиссии между советскими организациями принадлежит “Организации“, а не ответчику. В письме от 08.04.92, адресованном ответчику, имеется прямая отсылка к контракту от 16.05.91 и приложению No. 2 к нему. Содержащаяся в этом письме, помимо подписи руководителя организации истца, также и подпись руководителя “Организации“ юридически иррелевантна, поскольку “Организация“ не является стороной в указанном контракте. В письме от 08.04.92 по существу содержатся указания истца о порядке перевода средств, причитающихся советским организациям, принимавшим участие в реализации контракта. Поскольку ответчиком не было осуществлено такого перевода, истец, оставаясь стороной контракта и единственным кредитором в отношении платежа 10% от суммы контракта, вправе требовать от ответчика уплаты всей этой суммы непосредственно ему.

При этом арбитры согласны с доводами ответчика относительно того, что примененная в контракте терминология - “комиссионное вознаграждение“ или “комиссия“ - неточна. Однако, по мнению МКАС, использование неудачной терминологии не может быть положено в обоснование отказа во взыскании сумм, уплата которых предусмотрена самостоятельным контрактом.

8. Рассмотрев требование истца о взыскании с ответчика процентов годовых за просрочку платежа, МКАС установил, что в соответствии с условиями контракта ответчик должен был перевести причитающуюся с него сумму не позднее 10 дней после отгрузки товара. Как утверждает истец, последняя отгрузка товара была произведена 08.01.92. Это утверждение не было оспорено ответчиком. Истец просит начать взыскание процентов с февраля 1992 г., что не противоречит приведенному выше положению. В соответствии с действовавшей в то время статьей 226 ГК РСФСР 1964 г. ответчик должен уплатить истцу 3% с суммы долга, начиная с 01.02.92 по 02.08.92, и 5% с этой же суммы в силу пункта 3 статьи 66 Основ гражданского законодательства 1991 г. с 03.08.92, дня вступления этого Закона в силу на территории РФ, по 31.12.94.

1 января 1995 г. вступил в силу новый Гражданский кодекс РФ, часть первая. В статье 395 этого Кодекса предусмотрено, что размер взыскиваемых за просрочку процентов при неисполнении денежного обязательства определяется существующей в месте нахождения кредитора учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства. Поскольку истец не представил каких-либо сведений о размере учетной ставки банковского процента и иной размер процентов не установлен в контракте, МКАС оставил вопрос о начислении процентов с 01.01.95 без рассмотрения.

Составлено и подготовлено М.Г. Розенбергом