Решения и определения судов

Определение Верховного Суда РФ от 25.04.2003 N 15-о03-11 Приговор по делу об убийстве и краже изменен: исключено осуждение одной осужденной по ч. 3 ст. 30, п. “ж“ ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку в суде прокурор отказался от обвинения по данному квалифицирующему признаку; исключено осуждение остальных осужденных по п. “в“ ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку в беспомощное состояние осужденные привели потерпевших с помощью лекарственного препарата, уже имея умысел на их убийство, тем самым не требуется дополнительной квалификации по данному признаку.

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 25 апреля 2003 года

Дело N 15-о03-11

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в составе:

председательствующего - Свиридова Ю.А.

судей - Тонконоженко А.И. и Мезенцева А.К.

рассмотрела в судебном заседании от 25 апреля 2003 года дело по кассационным жалобам осужденных Д., М., П., адвокатов Камаева В.Н. и Кудаева С.В., представителя потерпевших С., по кассационному представлению прокурора - государственного обвинителя Илькаева А.К. на приговор Верховного Суда Республики Мордовия от 5 августа 2002 года, которым

Д., <...>, несудимый, -

осужден по ст. 105 ч. 2 п. п. “а“, “в“, “ж“, “з“ УК РФ к 16 годам лишения свободы; по ст. 158 ч. 2
п. “а“ УК РФ к 2 годам лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ окончательно Д. путем частичного сложения наказаний назначено 17 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

М., <...>, несудимая, -

осуждена по ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. п. “а“, “ж“, “з“ УК РФ к 8 годам лишения свободы; по ст. 158 ч. 2 п. “а“ УК РФ к 2 годам лишения свободы.

В соответствии со ст. 69 ч. 3 УК РФ окончательно по совокупности путем частичного сложения М. назначено 9 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

П., <...>, несудимая, -

осуждена по ст. 105 ч. 2 п. п. “а“, “в“, “ж“, “з“ УК РФ к 15 годам лишения свободы; по ст. 158 ч. 2 п. “а“ УК РФ к 3 годам лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем полного сложения наказаний окончательно к отбытию П. назначено 18 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Постановлено взыскать в пользу С. в счет компенсации морального вреда с П. и Д. по 50000 руб., с М. - 20000 руб.

В пользу В.В. в счет компенсации морального вреда с П. и Д. по 50000 рублей, с М. - 20000 руб.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Мезенцева А.К., выступления осужденных Д., М., П., адвоката Туровой А.А., поддержавших жалобы, прокурора Филимоновой С.Р., полагавшей исключить осуждение М. по ст. 30 ч. 3, п. “ж“ ст. 105 ч. 2 УК РФ, Д. и П. - по п. “в“ ч. 2 ст. 105 УК РФ, в остальном
приговор оставить без изменения, Судебная коллегия

установила:

Д. и П. осуждены за убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам, потерпевшим В.А. и В. группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, заведомо находящимся в беспомощном состоянии; кражу чужого имущества группой лиц по предварительному сговору.

М. осуждена за покушение на убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам - потерпевшим В.А. и В. группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений; кражу чужого имущества группой лиц по предварительному сговору.

Преступления совершены 19 октября 2001 года в г. Рузаевке Республики Мордовия при обстоятельствах, изложенных в описательной части приговора.

В судебном заседании Д. и М. вину свою признали частично, П. виновной себя не признала.

В кассационном представлении государственный обвинитель - прокурор Илькаев А.К. ставит вопрос об отмене приговора в отношении Д., М. и П., направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд, в ином составе судей. По мнению прокурора, наказание осужденному Д. назначено излишне мягкое, без надлежащего учета общественной опасности содеянного и данных о его личности, он заслуживает пожизненного лишения свободы. Поскольку действия осужденных являются взаимосвязанными, приговор подлежит отмене в полном объеме. В представлении ставится вопрос об исключении из приговора осуждения М. по ст. ст. 30 ч. 3, п. “ж“ ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку от обвинения по данному пункту прокурор в суде отказался.

В кассационных жалобах:

- осужденный Д. в кассационной жалобе и в дополнениях к ней с приговором не согласен, оспаривая квалификацию содеянного и меру наказания, он полагает, что наказан чрезмерно сурово, считает, что при постановлении приговора были допущены существенные процессуальные нарушения; Д.
утверждает, что в совершении убийства В. и В.А. были заинтересованы П. и М., именно они подмешали сильнодействующее средство в кофе и пиво, которое употреблял и Д., не зная об этом; Д. ссылается на то, что М. и ранее высказывала свое намерение в убийстве потерпевших; в жалобе утверждается, что П. и М., воспользовавшись тем, что после травм головы у Д. имелись проблемы с памятью, они оговорили его в совершении преступления, пользуясь тем, что он попал под их влияние; Д. просит направить его на повторную судебно-психиатрическую экспертизу в институт Сербского; одновременно Д. ссылается на то, что раскаивается в содеянном, вину признал частично, так как был в доме, где совершено убийство, но не мог кого-либо убить;

- адвокат Камаев В.Н. полагает, что при назначении наказания Д. не в полной мере учтены смягчающие обстоятельства: частичное признание вины в содеянном, положительные характеристики, состояние здоровья, прохождение лечения в психиатрической больнице, наличие огнестрельного ранения головы, негативное воздействие П. и М.; ставится вопрос о смягчении меры наказания;

- осужденная М. в кассационной жалобе и в дополнениях с приговором не согласна, просит приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение, учесть ее раскаяние в содеянном и вынести справедливое решение; М. утверждает, что предложение относительно убийства потерпевших с целью завладения квартирой исходило от Д., именно последний подсыпал в кофе и пиво убитым азалептин, душил В. подушкой, а В.А. убил молотком; из жалобы следует, что после убийства М. сорвала с трупа В.А. золотую цепочку с крестиком, осужденные обнаружили тысячу рублей и П. отдала их Д.; М. подтвердила, что Д. зажег свечи, а она
открыла газ, чтобы дом взорвался; осужденная утверждает, что они с Д. оговаривали П., но суд это не учел, первые показания М. давала без адвоката, дело “закрыто“ было также без адвоката;

- осужденная П. в кассационной жалобе и в дополнениях к ней с приговором не согласна, просит дело направить на новое рассмотрение в ином составе судей и освободить ее от уголовной ответственности; П. полагает, что выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, утверждает, что инициатором убийства потерпевших был Д., последний подсыпал в кофе и пиво потерпевшим азалептин, а позднее душил В. и молотком убил В.А.; П. не отрицает, что после убийства она искала деньги, которые затем передала Д., последний зажег свечи, а М. открыла газ; по мнению П., приговор постановлен на первоначальных показаниях Д. и М., от которых они в суде отказались, М. допрашивалась без адвоката, в суде Д. виновность П. не подтверждал;

- адвокат Кудаев С.В. в кассационной жалобе и в дополнениях к ней с приговором в отношении П. не согласен, полагая, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, просит приговор отменить и дело производством прекратить за отсутствием в действиях П. состава преступления; адвокат ссылается на то, что на следствии и в суде П. последовательно заявляла о своей невиновности, действовала под угрозами со стороны М. и Д.; в жалобе указывается, что в ходе расследования на М. оказывалось психологическое давление и она оклеветала свою мать, в суде Д. заявил, что П. невиновна, о свойствах “азалептина“ мог знать только Д., принимавший это средство, именно М. и Д. на момент совершения преступления остро нуждались
в деньгах; адвокат просит учесть, что П. ранее к уголовной ответственности не привлекалась, характеризуется положительно, имеет на иждивении двух несовершеннолетних детей;

- представитель потерпевшей С. просит приговор в части признания потерпевшим В.В. и в части взыскания в пользу С. компенсации морального вреда отменить; в жалобе указывается, что В.В. был необоснованно признан потерпевшим по настоящему делу, С. не согласна и с размером компенсации морального вреда ввиду малозначительности взысканной суммы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и в кассационных жалобах, Судебная коллегия находит приговор суда подлежащим изменению.

Выводы суда о виновности Д., М. и П. в содеянном подтверждаются совокупностью доказательств: анализом показаний осужденных на следствии и в суде, показаниями потерпевших и свидетелей, протоколом осмотра места происшествия, заключениями судебно-медицинских, судебно-психиатрических экспертиз, протоколом явки с повинной, протоколом изъятия вещественного доказательства - золотой цепочки и другими доказательствами, которые исследованы в суде и получили правильную оценку в их совокупности.

Все доводы адвокатов и осужденных в жалобах о их невиновности Судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку они проверены и в судебном заседании, опровергнуты материалами дела, подробный анализ которых изложен в приговоре.

В судебном заседании Д. признавая вину частично, не отрицал свое присутствие в момент убийства в доме потерпевших, однако утверждал, что обстоятельств совершения преступления в связи с последствиями травмы головы он “не помнит“.

М. в суде подтвердила, что совершить убийство потерпевших они с Д. договорились заранее, решили использовать сильнодействующее средство - азалептин, которое она приобретала для Д. Около 40 таблеток они размельчили, растворили в пиве и кофе с целью напоить потерпевших. С собой в поездку взяли и П. чтобы у потерпевших
“не вызвать каких-либо подозрений“. После того, как они напоили потерпевших пивом и кофе с азалептином, рассказали о своем плане убийства и хищения денег П. Утром обнаружили, что смерть потерпевших от азалептина не наступила. После этого Д. задушил В., а затем молотком убил В.А. М. накрыла потерпевших одеялом, сорвала с В.А. цепочку, зажгла свечи и включила газ с целью взорвать дом и скрыть убийство. После этого осужденные ушли из дома. Молоток М. выбросила в ручей.

Участие в убийстве П. отрицала, утверждая, что на следствии оговорила свою мать в связи с применением недозволенных методов.

П. свою вину в суде не признала, сославшись на положения ст. 51 Конституции РФ, от дачи показаний отказалась.

Вместе с тем, вина осужденных подтверждена совокупностью следующих доказательств.

В частности, неоднократно допрошенные в ходе расследования, после разъяснения положений ст. 51 Конституции РФ, с участием адвокатов, осужденные дали взаимоуличающие показания, из которых безусловно следует, что Д., М. и П. заранее договорились совершить убийство потерпевших с помощью азалептина. Поскольку смерть потерпевших после принятия азалептина не наступила, П. предложила совершить убийство их путем удушения.

П. перед этим еще раз дала В.А. таблетку азалептина и воды с растворенным в ней указанным средством. Используя беспомощное состояние потерпевших, Д. удушил В.

Затем П. передала Д. молоток, которым тот нанес несколько ударов по голове В., а П. положила на лицо потерпевшей подушку и удерживала ее, пока та не перестала подавать признаков жизни. Подтвердили осужденные и кражу денег в сумме 1000 руб., золотой цепочки с крестиком.

Так, Д. подтверждал, что убийство потерпевших было совершено по предложению П. Последняя передала ему молоток, которым он наносил
удары В.А. П. после этого душила бабушек подушкой, а перед убийством размешивала лекарство в пиве и кофе, которым они напоили потерпевших, искала деньги, сорвала цепочку с шеи В.А., собрала продукты, вещи, открыла газ.

Из показаний М. в ходе расследования следует, что П. более трех лет назад высказывала намерения о совершении убийства В-вых с целью получения наследства. В 2002 году у М. и ее сожителя - Д. возникли денежные проблемы, а П. вновь стала предлагать совершить убийство потерпевших, завладеть жильем, обещала часть денег передать им. Убийство потерпевших осужденные решили совершить с помощью “азалептина“, зная о его свойствах.

Купленные М. таблетки азалептина размяли в порошок, размешали с кофе и растворили в пиве. Приехав к В-вым, напоили их кофе и пивом с азалептином, после чего потерпевшие стали вялыми и медлительными, их уложили спать.

В.А. просыпалась, жаловалась, что плохо себя чувствует, П. вновь давала ей азалептин. Поскольку смерть потерпевших не наступала, П. предложила их задушить.

Из показаний М. следует, что П. несколько раз с подушкой уходила в комнату, где лежали потерпевшие, сообщила, что Д. убил бабку. Затем П. передала Д. молоток, убеждая его убить и В.А. М. видела, что П. душила В.А. подушкой, потерпевшая била руками и ногами.

М. подтвердила, что П. заставила ее искать деньги, золотые изделия. П. достала свечи, заявив, что зажжет их и откроет газ, чтобы взорвать дом. Деньги в сумме 1000 руб., которые нашла сама П., последняя передала Д.

Золотую цепочку с крестиком, переданную ей П., М. сдала в ломбард, молоток выбросила в ручей.

В явке с повинной П. признавала, что убийство потерпевших она совершила совместно с
М. и Д. с целью получения наследства и хищения денег.

Суд правильно положил в основу приговора именно эти показания осужденных на следствии, поскольку они последовательны, согласуются между собой, с фактическими обстоятельствами по делу, подтверждаются всей совокупностью доказательств.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ в приговоре приведены надлежащие доводы о том, почему суд признал несостоятельными последующие изменения показаний осужденными, ссылки последних “о причастности“ к убийству П.

Последняя, кроме того, допрошенная с адвокатом, не отрицала, что согласилась на предложение М. и Д. убить потерпевших с помощью азалептина, который они растворили в кофе и пиве, напоив В-вых.

После того, как они убедились, что смерть потерпевших от таблеток не наступила, Д. задушил В. и молотком убил В. П. признала, что они похитили из дома потерпевших 1000 рублей и золотую цепочку с крестиком.

Суд обоснованно признал надуманными доводы П. о том, что она была “вынуждена“ согласиться принять участие в совершении преступления, поскольку “боялась расправы“ со стороны Д.

Анализ фактических обстоятельств дела, показаний самих осужденных безусловно свидетельствует о целенаправленном и согласованном характере их действий как в моменты подготовки и совершения убийства и кражи, так и в последующем.

Свидетель Б. показала, что действительно в октябре 2001 года она по просьбе М. приобретала таблетки азалептина.

В двадцатых числах октября к М. и Д. приезжала родственница (П.). Осужденные уезжали и вернулись через сутки.

Вина осужденных подтверждена протоколом осмотра места происшествия, заключениями экспертиз, данные и выводы которых согласуются с признательными показаниями Д., М. и П.

Трупы потерпевших обнаружены по их месту жительства с признаками насильственной смерти, трупы прикрыты одеялами и подушками.

На газовом котле отопления - обгоревший спичечный коробок, конфорки
газовой плиты находятся в открытом положении.

Установлено, что смерть В. наступила от асфиксии в результате сдавления органов шеи.

Потерпевшей были причинены множественные переломы ребер, перелом рожка подъязычной кости.

Смерть В.А. наступила в результате тупой травмы головы - перелома костей свода черепа с повреждениями твердой мозговой оболочки, кровоизлияниями и ушибленными ранами мягких тканей.

Из медицинских характеристик на азалептин следует, что данный лекарственный препарат обладает сильной нейролептической активностью, угнетает реакцию среднего мозга, оказывает мышечно-расслабляющее действие.

При осмотре места происшествия с участием М. был обнаружен молоток, выброшенный осужденной.

Причинение повреждений В.А. данным молотком не исключается.

В ломбарде “Юникс“ гор. Пензы изъяты золотая цепочка с крестиком со следом обрыва, сданные по залоговому билету N 001982 М.

Из материалов дела следует, что вскоре после убийства потерпевших П. принимала меры к продаже квартиры своей матери, получила задаток в сумме 5000 руб.

Психическое состояние осужденных исследовалось и сомнений не вызывает.

В момент совершения преступлений они осознавали фактический характер своих действий и руководили ими, признаны вменяемыми.

Оснований для проведения в отношении Д. повторной стационарной судебно-психиатрической экспертизы в НИИ им. Сербского Судебная коллегия не усматривает.

Из материалов дела следует, что в ходе расследования в отношении Д. была проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, в отношении инкриминируемого ему деяния он признан вменяемым.

При рассмотрении дела в суде на основании определения Верховного Суда Республики Мордовия в отношении Д. проведена стационарная судебно-психиатрическая экспертиза в Республиканской психиатрической больнице Министерства здравоохранения Республики Татарстан.

Из указанного заключения следует, что осужденный может осознавать фактический характер своих действий и руководить ими; также признан вменяемым в отношении инкриминируемых ему правонарушений, в принудительных мерах медицинского характера не нуждается.

В ходе проведения указанных экспертиз психиатрам было известно, что Д. проходил лечение в психиатрической больнице им. Кащенко, находился на излечении в НИИ им. Склифасовского в связи с огнестрельным ранением головы в 1999 году.

Выводы относительно вменяемости Д. сделаны с учетом указанных обстоятельств.

Каких-либо противоречий в выводах указанных экспертиз не усматривается. Все вопросы, имеющие значение для постановления обоснованного решения при проведении судебно-психиатрических экспертиз в отношении Д. исследовались и разрешены в соответствии с положениями ст. ст. 184 - 193, 288 - 290 УПК РСФСР.

Каких-либо новых вопросов, требующих проведения повторной судебно-психиатрической экспертизы адвокатом Туровой А.А. не поставлено.

Ссылки адвоката о том, что о необходимости проведения в отношении Д. повторной судебно-психиатрической экспертизы свидетельствует анализ показаний М., Судебная коллегия находит несостоятельными.

Таких выводов из анализа материалов дела не следует.

В ходе расследования и в суде поведение Д. было адекватным.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, органами следствия и судом не допущено.

Положения ст. 51 Конституции РФ осужденным разъяснялись, адвокатами они были обеспечены.

Данных о применении недозволенных методов расследования из материалов дела не усматривается.

Свою вину осужденные признавали и с участием адвокатов, что исключает оказание какого-либо давления.

Материалы дела для ознакомления М. были представлены также с участием адвоката.

Действия Д. и П. - по ст. ст. 105 ч. 2 п. п. “а“, “ж“, “з“, 158 ч. 2 п. “а“ УК РФ, М. - по ст. ст. 158 ч. 2 п. “а“, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. п. “а“, “з“ УК РФ квалифицированы правильно, их юридическая оценка в приговоре надлежащим образом мотивирована.

В приговоре приведены бесспорные доводы о том, что осужденные заранее договорились о совершении убийства потерпевших путем передозировки сильнодействующего лекарственного препарата азалептин.

Смерть потерпевших от данного средства не наступила по независящим от осужденных обстоятельствам.

При таких обстоятельствах действия М. обоснованно квалифицированы как покушение на убийство двух лиц из корыстных побуждений.

Вместе с тем, Судебная коллегия полагает необходимым исключить осуждение М. по ст. 30 ч. 3, п. “ж“ ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку в суде прокурор отказался от обвинения М. по данному квалифицирующему признаку.

Кроме того, подлежит исключению из приговора осуждение Д. и П. по п. “в“ ч. 2 ст. 105 УК РФ. Из материалов дела следует, что в беспомощное состояние осужденные привели потерпевших с помощью азалептина, уже имея умысел на их убийство. При таких обстоятельствах дополнительной квалификации содеянного еще и по п. “в“ ч. 2 ст. 105 УК РФ не требуется.

Суд пришел к обоснованному выводу о том, что Д. и П. действовали совместно, с единым умыслом на совершение убийства оба принимали непосредственное участие в процессе лишения жизни потерпевших.

Наказание Д., М. и П. назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, с учетом общественной опасности содеянного, обстоятельств дела и данных о их личности, внесенные изменения на справедливость и обоснованность наказания не повлияли.

Гражданские иски разрешены в соответствии с законом, размер компенсации морального вреда определен в реальных пределах.

В.В. признан потерпевшим обоснованно - в соответствии с положениями ст. 42 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

приговор Верховного Суда Республики Мордовия от 5 августа 2002 года в отношении Д., М. и П. изменить.

Исключить осуждение Д. и П. по п. “в“ ч. 2 ст. 105 УК РФ и осуждение М. по ст. 30 ч. 3, п. “ж“ ст. 105 ч. 2 УК РФ.

В остальном приговор оставить без изменения, кассационные жалобы осужденных Д., М., П., адвокатов Камаева В.Н., Кудаева С.В., потерпевшей С., кассационное представление прокурора Илькаева А.К. - без удовлетворения.

Председательствующий

Ю.А.СВИРИДОВ

Судьи

А.И.ТОНКОНОЖЕНКО

А.К.МЕЗЕНЦЕВ