Решения и определения судов

Определение Верховного Суда РФ от 13.12.2005 N 66-о05-103 Приговор по делу об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего, оставлен без изменения, поскольку вина осужденного установлена исследованными в судебном заседании доказательствами, действия его квалифицированы правильно, наказание назначено с учетом тяжести содеянного, данных о личности и всех обстоятельств дела.

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 декабря 2005 года

Дело N 66-о05-103

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Разумова С.А.,

судей Зыкина В.Я.,

Зеленина С.Р.

рассмотрела в судебном заседании от 13 декабря 2005 года кассационную жалобу осужденного Г. на приговор Иркутского областного суда от 29 июня 2005 г., которым Г., <...>, судимый 27 апреля 2004 г. по ст. 158 ч. 2 УК РФ к лишению свободы сроком на 2 года (наказание отбыто 8 мая 2005 года), осужден по ст. 111 ч. 4 УК РФ к лишению свободы сроком на 10 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Зыкина В.Я. по доводам кассационной жалобы и возражений на нее, объяснения осужденного Г. и защитника адвоката Арутюновой И.В., просивших кассационную жалобу удовлетворить, мнение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Тришевой А.А. , полагавшей приговор оставить без изменения, Судебная коллегия

установила:

Г. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего Ч.П., совершенном из хулиганских побуждений группой лиц.

Судом установлено, что преступление совершено в ночь с 9 на 10 июня 2002 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе и дополнении к ней осужденный Г. просит приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство. Он указывает, что: тяжкого вреда здоровью потерпевшему не причинял; суд не принял во внимание его показаний, а также
показаний допрошенных в суде свидетелей о том, что он не бил потерпевшего металлическим предметом по голове; судебное разбирательство дела проводилось необъективно и с обвинительным уклоном, поскольку государственный обвинитель задавал свидетелям наводящие вопросы, а также вне судебного заседания вел переговоры с потерпевшей Ч.; показания потерпевшей Ч. и свидетелей Г., данные ими в период следствия и в нескольких судебных заседаниях, противоречивы, поэтому не могли быть положены в основу приговора суда; осужденный по данному уголовному делу М. на предварительном следствии оговорил его (Г.) и подговорил свидетеля К. дать против него (Г.) ложные показания; судом не были вызваны и допрошены свидетели, которые слышали как К. рассказывал ему (Г.) о том, что оговорил его в совершении преступления по просьбе М.; вывод суда о том, что смерть потерпевшего наступила более чем от двух ударов по голове, не подтверждается имеющимся в деле заключением судебно-медицинской экспертизы; суд необоснованно отказал в удовлетворении его ходатайства о проведении дополнительной судебно-медицинской экспертизы; в протоколе судебного заседания не указаны заявления и ходатайства адвоката по поводу недопустимости действий государственного обвинителя, который вне судебного заседания вел переговоры с потерпевшей и в судебном заседании задавал наводящие вопросы свидетелю Г.

В возражениях на кассационную жалобу осужденного государственный обвинитель Калаганова Т.В. просит приговор суда оставить без изменения.

Проверив уголовное дело и обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

Доводы жалобы осужденного о том, что он не бил потерпевшего Ч.П. металлическим предметом по голове и не причинял тяжкий вред его здоровью, опровергаются исследованными в судебном заседании доказательствами, оценка которым дана в приговоре. В частности, его вина в
совершении преступления подтверждается показаниями потерпевшей Ч. о том, что среди избивавших ее мужа лиц, которые были вооружены металлическими предметами, она видела Г. При этом она уточнила, что когда завязалась драка, все другие лица, избивавшие мужа, говорили, обращаясь к Г., что драку затеял именно он. Свидетели Г.Н. и Г.С. пояснили суду, что возле дома Ч-ых, после избиения мужа Ч., они встретили группу вооруженных металлическими предметами мужчин, среди которых был и Г. Эти лица были пьяны, возбуждены и агрессивно настроены. Им (свидетелям) удалось убежать от них и вызвать наряд милиции, который вскоре задержал троих из них. После задержания Ч. рассказала им, что эти мужчины вчетвером избили ее мужа, в связи с чем вынуждены были вызвать скорую медицинскую помощь. При этом Г.С. показал, что Ч. поясняла, что двое из них били мужа железными предметами по голове и все четверо пинали его. Из показаний свидетеля К., данных им в период следствия и оглашенных в судебном заседании, следует, что он видел как Г. бил потерпевшего Ч.П. по голове монтировкой. Свидетель Т. пояснил суду, что со слов К. ему стало известно о нанесении Г. монтировкой удара по голове потерпевшему Ч.П. во время его избиения. Из показаний М. (осужденного по данному делу по ст. 111 ч. 4 УК РФ), данных на предварительном следствии и оглашенных в судебном заседании, следует, что Г. принимал участие в избиении Ч.П.; при этом он видел в руках Г. какую-то палку. Сам Г. в судебном заседании не отрицал наличие у него в руках металлической монтировки непосредственно перед избиением потерпевшего. Согласно протоколу осмотра места
происшествия на месте преступления были обнаружены и изъяты две металлические монтировки. По заключениям судебно-медицинских экспертиз, смерть Ч.П. наступила от открытой черепно-мозговой травмы, выразившейся в переломе костей свода и основания черепа, кровоизлияниях мозговых оболочек и вещества головного мозга, приведших к отеку, дислокации головного мозга. Это повреждение (черепно-мозговая травма) могло образоваться от неоднократных (не менее двух) ударных воздействий тупых твердых предметов с ограниченной поверхностью соударения, какими могли быть и монтировки, которые были изъяты с места происшествия.

Оценив эти и другие приведенные в приговоре доказательства, суд сделал правильный вывод о виновности Г. в совершении преступления. Действия осужденного по ст. 111 ч. 4 УК РФ судом квалифицированы правильно.

Доводы осужденного Г. о том, что осужденные по данному уголовному делу М. и К. оговорили его на предварительном следствии, были тщательно проверены судом первой инстанции и обоснованно отвергнуты в приговоре. При этом суд исследовал показания этих лиц, данные ими как на предварительном следствии, так и в суде, выяснил причины изменения показаний, и в совокупности с иными доказательствами по делу дал надлежащую оценку в приговоре. Вопреки доводам кассационной жалобы, из материалов дела видно, что у М. и К. каких-либо оснований для оговора Г. в период предварительного следствия не было.

Доводы кассационной жалобы о противоречивости показаний потерпевшей Ч. и свидетелей Г, а также их заинтересованности в исходе дела - неосновательны, поскольку показания этих лиц согласуются не только между собой, но и с другими приведенными в приговоре доказательствами. Каких-либо данных, которые бы свидетельствовали о заинтересованности указанных лиц в исходе дела, из материалов уголовного дела не усматривается.

Неосновательными является и утверждение осужденного Г. о
том, что смерть потерпевшего Ч.П. наступила от двух ударов, которые ему нанес осужденный по данному делу М. Как следует из заключения судебно-медицинской экспертизы, черепно-мозговая травма Ч.П., в результате которой наступила его смерть, могла образоваться от неоднократных (не менее двух) ударных воздействий тупых твердых предметов с ограниченной поверхностью соударения, какими могли быть и монтировки, которые были изъяты с места происшествия. Поскольку это заключение экспертизы является обоснованным и согласуется с иными собранными по делу доказательствами, то оно правильно принято во внимание судом при вынесении приговора.

Доводы жалобы осужденного о необоснованном отклонении судом его ходатайств, а также ходатайства защитника о вызове в суд дополнительных свидетелей и о проведении дополнительной судебно-медицинской экспертизы, несостоятельны, поскольку, как следует из материалов дела, данные ходатайства судом первой инстанции ставились на обсуждение сторон и обоснованно были отклонены мотивированными постановлениями судьи (т. 5 л.д. 32 - 34, 81), не согласиться с которыми у Судебной коллегии нет оснований.

Вопреки доводам кассационной жалобы, протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ. Замечания на него, поданные осужденным, были разрешены председательствующим по делу судьей в порядке ст. 260 УПК РФ, о чем свидетельствуют имеющиеся в деле постановления судьи.

Другие доводы кассационной жалобы осужденного Г. также несостоятельны, поскольку из материалов дела видно, что органами следствия и судом каких-либо нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не допущено, ими были приняты все меры для выполнения требований закона о всестороннем, полном и объективном исследования обстоятельств дела.

Суд учел все обстоятельства, которые могли бы существенно повлиять на его выводы, и в приговоре дал надлежащую оценку имеющимся в деле доказательствам, в том
числе и показаниям свидетелей, на которых ссылается Г. в своей кассационной жалобе.

Наказание Г. назначено судом справедливое, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности осужденного, а также смягчающих его наказание обстоятельств, которые указаны в приговоре. Оснований для смягчения наказания Г. Судебная коллегия не усматривает.

Исходя из изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

приговор Иркутского областного суда от 29 июня 2005 года в отношении Г. оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.